Выводы исследователей.
Эксперименты предваряются формированием «прайминг-эффекта» - своеобразной разновидности внушения, когда у части испытуемых формируется ассоциация с господством, а у части – с подчинением. Первый эксперимент (Lammers, Stapel, 2009).
Две ситуации: должен ли врач нарушить закон и не сообщать пациенту о том, что он смертельно болен, и должен ли полицейский пытать преступника, чтобы спасти жизнь похищенному ребёнку. «Властители» отвечают в обоих случаях «нет», «подчинённые» - «да». «Властители» не более жестокие люди (они же защищают преступника от пыток), они более склонны уважать закон. Почему – особый вопрос. Закон для них средство реализации власти, и другой эксперимент показывает, что «властитель» в одной и той же ситуации готов поступить по-разному, в зависимости от того, нужно ли нарушить закон ради другого или ради себя. Ради себя готовность нарушить закон выше, хотя и не абсолютна.
Lammers, Stapel, Galinsky et al., 2010. «Властители» лицемерят чаще, но только, если «властвующий» считает свою власть законной. Если у них возникают сомнения, они более склонны соблюдать закон. Важно: «подданные» должны сигнализировать «властителям», если считают их пребывание на своём месте незаконным. Лицемерят сильные мира сего лишь потому, что считают логичным, что власть даёт человеку дополнительные права – прежде всего, право нарушать закон.
Эксперимент Corney, Lucas, Mehta, 2010 показывает, что «властители» спокойнее лгут. «Подданные» смущаются, когда лгут, «верхи» же не краснеют (буквально), не выдают себя «ни на эмоциональном, ни на когнитивном, ни на физиологическом или поведенческом уровне». Учёные не указывают причины такого явления, но можно предположить, что человек спокойнее лжёт, когда не боится наказания. Разделение властей и направлено на то, чтобы ни один «властитель» не чувствовал себя абсолютно вне контроля.
Anderson, Galinsky, 2006. «Власть усиливает склонность к риску … не потому, что люди, наделённые властью, больше любят риск, а потому, что они более оптимистично смотрят на жизнь». Такой риск следует отличить от риска человека, который просто не подозревает об опасности – «простолюдин» беззаботен в силу необразованности, незнания, неведения. Опасно оказывается и полное невежество, и знание, подчинённое власти.
Бродяга полагает, что «всё рассосётся», потому что не знает, что цунами уже в километре от него. Диктатор полагает, что «всё рассосётся», когда уже вражеские войска в километре от него, потому что он видит всё через призму власти. Знать всё – недостаточно, надо знать самого себя и вносить соответствующий – очень крупный – коэффициент, а вот это уже не логика, а психология. Именно поэтому психологически ядерная война вполне вероятна.
Van Kleef, Oveis et al., 2008. Власть снижает способность к эмпатии. Человек воспринимает чужую боль как информацию, не более, хотя оценивают её так же верно, как безвластные. Власть понижает потребность в социальных связях – а сострадание есть один из важнейших способов социальной связи. Таким образом, власть несёт в себе самой мощный антисоциальный заряд.
Brunell et al., 2008. Наименее важное исследование: нарциссизм помогает человеку прорваться к власти, потому что уверенность в себе кажется окружающим доказательством умения. Однако, нарциссизм подрывает способность человека к руководству.
Пословица выражает это как «по одёжке встречают». Отличить «бросание понтов» от уверенности в себе профессионала обычно невозможно. Поэтому всякие выборы (не говоря уже о наследственной передаче власти) – игра, лотерея. Тут люди имеют дело с гносеологическим тупиком, и постоянная ротация властителей (с возможностью экстренного отстранения от власти) – единственный способ выскочить из этого тупика и не допустить случайной гибели общества, оказавшегося в распоряжении самоуверенного незнайки или маньяка.
Журнал Esquire, декабрь 2010 г
Journal information